Дома Тане пришлось повозиться со своим приобретением. Девушка была вынуждена раздеть парня, поскольку его одежда была в ужасающем состоянии, и притащить всю эту грязь в постель было просто сумасшествием. Она не испытывала никакой неловкости от вида мужского обнаженного тела, но ее смущало, что объект ее манипуляций без сознания. Пожалуй, это был первый момент за всю ее жизнь, когда абсолютно голый представитель мужского пола совершенно никак не реагирует на ее присутствие и прикосновения. Прежде чем уложить его в кровать, Таня по возможности смыла грязно-кровавые разводы с его головы и тела. Она с удовольствием отметила, что волосы у него были красивого медового цвета, в меру длинные и явно ухоженные. Вообще, парень не производил впечатление бродяги или какого-нибудь опустившегося человека. И Тане приходилось только гадать, каким образом он очутился в том темном грязном переулке.
   На исходе третьих суток, прошедших с того злосчастного вечера, когда неуправляемые инстинкты привели ее к умирающему человеку, девушка была готова биться головой об стену. Ее раздирала непомерное чувство вины – парень метался в горячечном бреду, и, судя по всему, улучшений в его состоянии не ожидалось. Она беспрестанно бродила по комнате, ничем не нарушая тишину дома – конечно, относительную. Чуткий слух вампира улавливал тиканье часов в гостиной на первом этаже – огромный деревянный монстр стоял в углу возле камина, исполином возвышаясь почти до потолка. Периодически шумели водопроводные трубы, на кухне подтекал кран, со звоном роняя капли воды в металлическую раковину. За окном своей жизнью жил целый мир – шумел огромный лес, на опушке которого стоял дом, иногда шелестел дождь, раздавались крики птиц и животных. Уединенность домика была решающим фактором, который определил Танино решение о его аренде. Ей не хотелось жить в тесной близости с суетливыми и шумными людьми. Здесь любой добропорядочный вампир имел возможность жить привычной для него жизнью, не рискуя нарваться на любопытный взгляд, и не борясь ежесекундно с желанием кого-нибудь убить. Конечно, Таня уже не первый год жила по правилам, которые фактически придумала для себя сама – она и ее семья сами выбрали путь, и старались четко его придерживаться. Самоконтроль был доведен до уровня рефлекса, и находиться среди людей было просто, но все равно лишний раз рисковать чьей-то жизнью, тренируя свою силу воли, было слишком уж жестоко.
    Но только сейчас Таню одиночество раздражало. Она не знала что ей делать с этим новообращенным – воспоминания о своем собственном превращении не оставили ей никаких зацепок о точном временном отрезке, которое необходимо для завершения начатого процесса. Девушка старалась отгонять тревожные мысли, но они все равно назойливо возвращались, лишая ее спокойствия.
Ну и зачем я это сделала? Таня, ты эгоистка до мозга костей! Разве можно принимать такие решения за кого-то?! Может он хотел умереть, а я своим вмешательством все испортила… Господи, когда он уже очнется? Или я что-то напортачила, и он уже вообще никогда не придет в себя? Одни вопросы! Хоть бы кто ответы подсказал!
   Таня в очередной раз подошла к постели и посмотрела на молодого человека. Его красота преображалась на глазах, и девушка с легкой каплей удовлетворения отмечала эти изменения. С каждым часом его кожа приобретала все более бледный фарфоровый оттенок, черты лица почти не поменялись, но весь облик неумолимо становился каким-то… идеальным. Физическая привлекательность парня росла просто в геометрической прогрессии, и это вселяло некоторую надежду, что все-таки необратимый процесс идет правильно - иначе этот человек не становился бы образцом красоты, а попросту умер
еще в самый первый день.
   - Прости, - едва слышно прошептала Таня, осторожно прикасаясь к золотистым локонам, которые находились в полнейшем беспорядке. – Может, ты и не обрадуешься своей новой сущности, но по-крайней мере будешь способен выразить мне все свое неудовольствие! 
   Девушка отошла чуть в сторону и опустилась в кресло. Усталый вздох вырвался из ее груди, выпуская на свободу часть напряжения, сковывавшего тело последние дни. Танины душевные терзания начинали отступать, хотя она по-прежнему не верила, что поступила абсолютно правильно.  Да, она подарила ему бессмертное существование, неуязвимость, нечеловеческую силу, ловкость и скорость, неземную красоту и обаяние, но вместе со всеми плюсами имелся один недостаток, который был настолько весомым, что полностью перекрывал положительные стороны обращения – жажда. Желание пить кровь никогда не проходит, оно преследует вампира всегда и при любых обстоятельствах. Избавиться от жажды не возможно – это словно вечный огонь, горящий в глубине горла, который не позволяет забыть о том, что ничего человеческого в идеальном теле уже не осталось. Кому-то легче, кому-то тяжелее – но рано или поздно всем приходится смириться, что отныне кровь является необходимостью, без которой нельзя выжить.
Но ведь все решаем мы сами, а не наши инстинкты! Если захотеть, то можно вполне мирно сосуществовать с людьми! Ведь мы смогли! Кровь животных пусть не так желанна, как человеческая, но она насыщает не хуже. Другое дело, что большинство вампиров не видит необходимости считаться с представителями людской расы. Нас, «вегитаринцев» слишком мало, но разве это не делает нас уникальными среди нам подобных?
   Таня искренне верила, что ей удастся удержать новорожденного вампира от ужасающих поступков. Она прекрасно знала, что он будет сильнее физически, и его будет сводить с ума всепоглощающая жажда, но девушка старалась убедить себя, что все выйдет наилучшим образом.
Это конечно в том случае, если он не убьет меня за то, что я с ним сделала!
   Внезапно она поняла, что все изменилось. Тело парня лежало спокойно и неподвижно, казалось, что боль покинула его, наконец, выпустив из своих цепких лап. И его сердце – оно больше не билось. Таня замерла в нерешительности, и не сводила напряженного взгляда с молодого мужчины. Вот, наконец, едва уловимый вдох и он открыл глаза. Сначала его взгляд был рассеянным, но очень быстро приобрел осмысленное выражение. Красные зрачки сосредоточились на Тане. Девушка боялась шевелиться или дышать – кто знает, что вообще сейчас творится в голове спасенного ей человека? Он не казался агрессивным, а даже наоборот. Тане даже казалось, что зловещий багровый взгляд смотрит на нее с каким-то добрым чувством, словно их обладатель… сочувствует ей? Бред! Новорожденный вампир обуреваем жаждой больше всех других, какое, нафиг, сочувствие?! Хотя, конечно, нельзя забывать про Беллу… Но не могло же мне так невероятно повезти!
- Ну, привет, - наконец проговорила девушка, взяв себя в руки. Молчать, и разглядывать друг друга можно было до бесконечности, но нарастающее напряжение заставляло нервничать, а она этого не любила. Попытка завязать конструктивную беседу поможет хотя бы определить степень его неуравновешенности  - Мое имя Таня. Я здесь для того, чтобы помочь тебе, так что постарайся хотя бы пять минут на меня не бросаться. Как ты себя чувствуешь? Говорить можешь? Скажи мне как тебя зовут.